Научно-практический журнал «Уголовное право», 2006. № 4 (июль-август )

В числе преступлений, представляющих все большую угрозу национальной безопасности многих государств мира, в том числе расположенных в Азиатско-Тихоокеанском регионе, в первую очередь необходимо назвать деяния, связанные с незаконным оборотом наркотиков. В Дальневосточном федеральном округе России ситуацию усугубляет наличие собственной сырьевой базы наркотических средств, поскольку почти во всех входящих в него субъектах Федерации (за небольшим исключением) произрастает маньчжурская конопля, являющаяся первичным продуктом для последующего изготовления гашиша. Вместе с тем наркорынок региона все больш насыщается иными наркотическими веществами опийной и синтетической групп, поступающими как из Центральной Азии через западные регионы страны, так и с территории сопредельного Китая. В этой связи, на наш взгляд, представляет интерес обстановка, складывающаяся в сфере оборота наркотиков на территории нашего ближайшего соседа – КНР.

Сравнительный анализ материалов, представленных китайскими правоохранительными органами в ООН, показывает, что в 1990 – 2000 гг. в этой стране зафиксирована устойчивая тенденция роста не только количества зарегистрированных преступлений, связанных с наркотиками (с 8.3 до 65 тыс.), но и уровень этого вида преступности (с 1 до 5 преступлений на 100 тыс. населения).(1) Вместе с тем приведенные показатели не раскрывают истинного положения дел, поскольку данная категория преступлений характеризуется высокой латентностью.

Следует отметить, что проблема наркомании в Китае, превратившемся из страны, страдавшей исключительно от транзитной контрабанды наркотиков, в страну, где появилось немало их потребителей, в последние десятилетия становится все серьезнее. В течение 1990 – 2003 гг. количество лиц, употребляющих наркотические вещества только опийной группы, увеличилось почти в 15 раз и превысило 1 млн человек. При этом китайское правительство признает, что действительное число пользователей гораздо больше (некоторые неофициальные зарубежные источники насчитывают до 12 млн наркоманов). Помимо этого Китай остается одной из стран АТР, где больше всего изымается «тяжелых» наркотиков – героина и опия. Так, с 1995 г . по 2003 г . количество конфискаций героина увеличилось в 1,7 раза (с 2,38 до 4,07 т). Значительный рост количества изымаемого опия наблюдался в 1995 – 2001 гг. (в 2,5 раза). Лишь в 2002 г . этот показатель снизился практически до уровня 1995 г . и составил 1,2 т. (2)

Формированию данной ситуации в Китае объективно способствуют несколько факторов. Во-первых, страна имеет большую территорию, расположенную вблизи стран Золотого треугольника и Золотого полумесяца, где сосредоточены крупнейшие плантации опия В 2003 г. 91,5% всего нелегально выращиваемого в мире опийного мака пришлось на три страны — Афганистан (47,5%), Мьянму (36,9%) и Лаос (7,1%), граничащие с Китаем. По данным международных экспертов, в 2005 г . производство опия только в Афганистане превысило 4100 тонн. (3) Во-вторых, многочисленные прибрежные города с крупными и современными портовыми возможностями делают Китай привлекательным транзитным центром для наркокурьеров. Статус Китая в наркотрафике существенно изменился с начала восьмидесятых годов прошлого столетия, когда страна впервые открыла свои границы для торговли и туризма после 40 лет относительной изоляции.

По данным китайских экспертов, большая часть героина и опия продолжает поступать в Китай через границу из Мьянмы. Затем он следует транзитом через провинции Юннань или Гуанси и далее через юго-восточные приграничные прибрежные провинции Гуандун или Фуцзянь на международные рынки. В указанных провинциях для отгрузки наркотиков на международные рынки в основном задействованы портовые города Сяомынь и Фучжоу. Для перевозки героина морским путем наркокурьеры используют также расширение портовых мощностей в северо-восточных городах (Циндао, Шанхай и Тяньцзинь). Помимо традиционного маршрута контрабанды наркотиков Мьянма – Юннань появились новые маршруты Мьянма – Индия – Тибет – приморские районы Китая, а также Непал – Тибет – Сычуань – Гуандун. Проведенное китайскими специалистами исследование показало, что 67% случаев контрабандного ввоза наркотиков в Китай регистрируется таможнями Куньмина, Наньнина, Чэнду, Лхасы, Урумчи, Чунцина и Синина (города Юго-Западного Китая). 79% попыток контрабандного вывоза наркотиков за границу Китая совершается через таможни Шанхая, Шэньчжэня и Гунбэя (4).

В 90-х гг. наметилась тенденция сращивания китайской организованной преступности с криминальными структурами стран Золотого полумесяца. По оценке международных экспертов, в настоящее время около 20% героина в Китай поступает через северо-западную провинцию Синьцзян из Афганистана, Пакистана, а также из Таджикистана. Оттуда наркотики переправляются во внутренние районы Китая, а также в Западную Европу через территорию государств Центральной Азии и России. Причем это направление усиливается за счет развития ин фраструктуры и экономики восточных областей Китая.(5)

Несмотря на то, что каннабис (конопля, марихуана) растет практически во всех юго - западных провинциях Китая, этот вид наркотиков имеет меньшее распространение в незаконном их обороте. Большинство незаконно выращиваемой конопли в Китае фиксируется в провинциях Синьцзян и Юннань и выращивается главным образом для использования внутри страны. Вместе с тем, с 1995 г . по 2002 г . количество ежегодно изымаемой в Китае марихуаны увеличилось в 2,8 раза, с 466 кг до 1,3 т. (6) Однако данных, свидетельствующих о крупных поставках марихуаны китайского происхождения за рубеж, не имеется. Характерно, что наметился интерес потребителей северо-восточных провинций Китая к каннабису российского производства, в котором содержание наркотических веществ более высокое.

Не меньшую опасность для Китая, как и всего мирового сообщества, представляют синтетические наркотики, которые в зарубежных источниках обозначаются термином ATS ( Amphetamine - type - stimulants ) – синтетические наркотики. В их число включают амфетамин (АМФ), метамфетамин (МАФ) и экстази ( ecstasy ). Немаловажно, что ATS производится из доступных химических веществ и поставляется на черном рынке из подпольных лабораторий. По оценке международных экспертов, в течение 1998 — 2003 гг. количество изъятых правоохранительными органами Китая синтетических наркотиков (за исключением экстази) увеличилось в 3,6 раза (до 5,8 т.), что составило 21,6% всех изъятых в мире наркотиков этой группы. (7)

Отмечается растущая популярность этого вида наркотиков не только в крупнейших городах – Пекине, Шанхае, Нанцзине, Гуанчжоу, Шеньчжене, но и в городах северовосточных провинций, граничащих с российским Дальним Востоком (Суйфэньхэ и Хэйхэ). О расширении масштабов деятельности китайской организованной наркопреступности свидетельствует также увеличение количества ежегодно выявляемых правоохранительными органами Китая незаконных лабораторий, в которых изготавливались синтетические наркотики. В период 1991 — 2001 г. количество таких случаев выросло в 14,7 раза (с 3 до 44). Значительное количество этих лабораторий располагалось в юго-восточных провинциях Фуцзянь и Гуандун.

Производство чистого ( crystal ) метамфетамина (Айс, Шабу, Бингду) упрощается в связи с тем, что исходные химические препараты (прекурсоры) – псевдоэфедрин и эфедрин продаются в Китае без ограничений. По данным обзора, подготовленного американскими экспертами, с 1995 г . по 2003 г . количество ежегодно изымаемого чистого метамфетамина в Китае выросло почти в 3,5 раза (с 1,3 до 4,5 т). Наибольшее количество этого вида наркотиков изымалось правоохранительными органами КНР в 1999 – 2000 гг. (соответственно 16,1 т и 20,9 т) О высокой прибыльности наркобизнеса, связанного с реализацией метамфетамина, свидетельствуют цены, сложившиеся на китайском рынке синтетических наркотиков. Так, в провинции Гуандун на оптовом подпольном рынке метамфетамин стоит от 3,3 тыс. до 9,6 тыс. американских долларов за 1 кг . Уличная цена — 30,5 доллара США за 1 грамм метамфетамина (8).

Как считают эксперты, в этой связи закономерно ожидать в ближайшие годы расширения поставок наркотиков группы ATS из Китая не только в страны Юго-Восточной Азии, но и в Россию. И такие факты уже имеются. Так, в 2005 г . сотрудниками Министерства общественной безопасности КНР было изъято более 900 кг эфедрина, подготовленного к отправке в Россию, задержаны 14 членов организованной преступной группы, наладившей данный канал контрабанды. Еще более 330 тысяч таблеток из этой же партии эфедрина были изъяты сотрудниками УФСКН Приморья на территории нашей страны. «Схрон» с таблетками был обнаружен во дворе частного дома в Уссурийском районе Приморского края. В январе 2005 г . Управлением общественной безопасности г. Хэйхэ был задержан россиянин, пытавшийся вывезти из КНР в г. Благовещенск таблетки МДМА (экстази). В марте этого же года уже сотрудниками правоохранительных органов Амурской области при попытке ввоза из КНР таких же наркотиков были задержаны несколько граждан РФ (9).

Приведенные данные позволяют сделать вывод, что в настоящее время формируется новое направление поставок «тяжелых» наркотиков на российский Дальний Восток. Причем поставки наркотиков опиумной группы, произведенных в странах Золотого треугольника и Золотого полумесяца, можно ожидать на Дальнем Востоке не только из стран СНГ, но и из Китая. Кроме того, можно прогнозировать расширение поставок из КНР синтетических наркотиков, приносящих их производителям сверхприбыли. С другой стороны, не исключено расширение поставок наркотиков каннабисной группы, произведенных в южных районах российского Дальнего Востока, в Китай. Таким образом, происходит взаимопроникновение наркопреступности двух сопредельных государств.

В этой связи закономерно встает вопрос о расширении сотрудничества правоохранительных органов Китая и России (в первую очередь ее Дальневосточного региона) в борьбе с транснациональной наркопреступностью. Правовой основой такого сотрудничества являются не только конвенции ООН (о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ ( 1988 г .); против транснациональной организованной преступности ( 2000 г .), но и Договор о правовой помощи по гражданским и уголовным делам между двумя государствами ( 1992 г .), межведомственные соглашения между Министерством общественной безопасности КНР с ФСБ, МВД, а в настоящее время и с ФСКН России, а также между Генеральной прокуратурой Российской Федерации и Верховной прокуратурой Китайской Народной Республики.

Однако необходимо отметить, что уровень этого сотрудничества еще не отвечает требованиям дня. Об этом, в частности, свидетельствуют результаты проведенного одним из авторов настоящего исследования опроса 389 сотрудников органов МВД, ФСБ, прокуратуры, Госнаркоконтроля, таможенных органов Приморья, Хабаровского края, Приамурья, Сахалинской, Магаданской, Камчатской областей и Еврейской АО. Только 32,7% респондентов признали уровень международного сотрудничества правоохранительных органов российского Дальнего Востока с партнерами из Китая полностью или частично удовлетворительным.

Опрошенные сотрудники оперативных и следственных подразделений в большинстве своем признали высокую латентность наркопреступности в Дальневосточном регионе. По данным опроса, выявляется не более 25% преступлений, связанных с незаконным международным оборотом наркотиков.

На наш взгляд, снижению латентности указанного вида преступности в регионе может способствовать совершенствование форм сотрудничества правоохранительных органов двух стран. Возрастает значение своевременного оказания международной правовой помощи, а также оптимизации взаимодействия сотрудников оперативно-розыскных служб при расследовании рассматриваемых преступлений. По мнению участников исследования, в ходе работы по уголовным делам наиболее востребованы такие формы правовой помощи, как получение свидетельских показаний, представление оригиналов или заверенных копий документов, установление места нахождения лиц и предоставление вещественных доказательств. Что касается форм правовой помощи в ходе оперативно-розыскной деятельности, то здесь более востребованы установление места нахождения лиц, проведение «контролируемых поставок», определение или выявление доходов, собственности, средств или других вещей, а также проведение совместных операций по задержанию.

Вывод о том, что международное сотрудничество правоохранительных органов двух стран необходимо совершенствовать разделяют также китайские исследователи и сотрудники силовых структур Ян Женьян, Чжао Гаобинь, Хао Цзянь, Лю Ян и другие (10). Это позволяет надеяться, что правоохранительные органы России и Китая перейдут к более активным совместным действиям в целях повышения эффективности борьбы с транснациональной наркопреступностью. Представляется также, что ее состояние в регионе и связанные с ним проблемы должны стать предметом пристального внимания не только сотрудников правоохрнительных органов, но также и ученых.

1.См .: United Nations Surveys of Crime Trends and Operations of Criminal Justice Systems, covering the period 1990— 2002. Office on Drugs and Crime. Division for Policy Analysis and Public Affairs. [ Electronic resource ] //Доступно из URL : http :// www . unodc . org / pdf / crime / eighthsurvey /5678 pc . pdf [Дата обращения: 10.10.2005 г.].

2.While Paper on Narcotic Control in China . Foreword, [Electronic resource] // Доступно из URL: http:// www.english.peopledaly.com.cn/featurcs/drupaper/druga.html [ Дата обращения : 30.10.2005 г .]; World Drug Report 2004. (UNODC). Vienna International Centre. Vienna., Austria. Overview: All Drugs Consumption. June 2004. P. 12; Drug Intelligence Brief. China: Country Brief. [ Electronic resource ] / / Доступно из URL : www . dea . gov / pubs / intel /03081/ 0 3081. html [Дата обращения: 12.09.2004 г.].

3.См .: Summary Findings of Opium Trends in Afghanistan.
2005. 12 September. UNODC. [ Electronic resource ] //Дос тупно из URL : www . unode . org / pdf / afghanistan _2005/ annex _ opium - afghanistan -2005-09-09. pdf [Дата обращения: 20.10.2005 г.].

4.Drug Intelligence Brief. China: Country Brief. Op . cit ; Kuтаю предстоит тяжелая борьба с контрабандой наркоти ков. Синьхуанет. 2004. 5 августа. [ Electronic resource ] // Доступно из URL : http :// www . russian . xinhuanet . com / htm / [Дата обращения: 08.08.2004 г.]

5.Drug Intelligence Brief. China: Country Brief. Op. cit

6. Drug Intelligence Brief. China: Country Brief. Op. cit

7.World Drug Report 2005. (UNODC). Vienna International Centre. Vienna. Austria. Volume 2: Statistics – Full Report. P. 312 – 316.

8.См .: Global Illicit Drug Trends 2003. Op. cit. P. 35; Drug Intelligence Brief. China: Country Brief. Op. cit; Wei Xiaojun. ADEX-IX. February, 2004. Tokyo. Japan. P. 1. (Личный архив автора)

9.См.: Огневский А. Борьба с наркоманией и либерализм не совместимы //Владивосток. 2005.13 января; Сайт Администрации Приморского края и УФСКН по Приморскому краю [Электронный ресурс] //Доступно из URL : http://www.netnarkotikam.primorye.ru/child.php?id=3&idnews=810 [Дата обращения: 06.06.2005 г.]; Медведев Р.Ф., Щербаков А.В. Уголовно-правовые и иные проблемы противодействия контрабанде (на примере Амурской области) – ИПК «Приамурье», 2005. С. 59.

10.См ., напр .: Yang Zhenjiang. Strengthening International Cooperation, Striking Transnational Organized Crimes Sever е ]y- Regional Conference of Attorneys-General of Countries in Asia & Europe. Guangzhou. 2001, 12—14 November ( Личный ар - хив автора ); Чжао Гаобинь , Хао Цзянь . Общие принципы и направления китайско-российского сотрудничества в борьбе с транснациональной преступностью //Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Дальневосточном регионе: Сборник научных трудов по материалам международной научно-практической конференции, 18 – 19 мая 2005 г . Хабаровск: ДВЮИ МВД РФ. 2005. С. 12-16; Лю Ян. О практике сотрудничества управления общественной безопасности провинции Хэйлунцзян (КНР) с органами внутренних дел Дальневосточного федерального округа. Указ. соч. С. 21 – 24.

Авторы:

Виталий Намоков,профессор Дальневосточного государственного университета (Владивосток), доктор юридических наук, вице-президент Российской криминологической ассоциации

Игорь Баранник,заместитель начальника УФСБ РФ по Амурской области, член Российской криминологической ассоциации